Abstract
Представлены воспоминания автора, впервые обосновавшего с позиции физической химии возможную природу происхождения закона Тициуса – Боде. Ознакомление с настоящей статьей позволяет читателю узнать о событиях, связанных с написанием и опубликованием работ автора в области механизма образования планетных систем. Отмечается, что публикация упомянутых работ сопровождалась определенными трудностями. Эти трудности были обусловлены, не только объективными обстоятельствами, но и произволом «ученых» – мелких чиновников, часто определяющих судьбы науки. Преодолевать существующие преграды удавалось благодаря поддержке настоящих ученых и видных государственников, которые не боялись брать на себя ответственность при решении, «нестандартных» для того времени, проблем.
Молодая экзопланета
В годы обучения в аспирантуре и последующей работы в Институте химии АНКазССР я часто общался с моим близким другом – физиком-теоретиком, ныне известным академиком Мейрханом Мубараковичем Абдильдиным. Мейрхан был учеником великого Владимира Александровича Фока, которого среди физиков-теоретиков Германии называли «русской математической пушкой». Встречи с моим другом всегда доставляли мне большую радость, поскольку нас связывали не только личные симпатии, но и неудержимое стремление заниматься наукой.
Как-то раз мы говорили о проблемах космогонии. Мейрхан обратил мое внимание на то, что планеты вокруг Солнца располагаются не хаотично, а в соответствии с неким законом (правилом). Несколько позже я прочитал об этом законе, или приближенном правиле, часто называемом «законом Тициуса-Боде». При этом я вспомнил о хорошо известном физико – химикам явлении Р. Лизеганга, о котором обычно рассказывали в курсах коллоидной химии.
Спустя примерно десятилетие я оказался в Москве в Институте химической физики АНСССР. Здесь я четко осознал, что у меня нет никакой возможности конкурировать в экспериментальных областях с западными исследователями. Это было обидно, поскольку я был, прежде всего, химиком – экспериментатором. Выход из сложившейся ситуации я увидел в расширении своих научных интересов – занятиях в области теоретических физико-химических исследований. В этой сфере деятельности меня привлекали многие проблемы, особенно, проблемы эволюции. Осуществление моих планов осложнялось тем, что я мог заниматься, интересующими меня, теоретическими вопросами только в нерабочее время. В рабочие часы я должен был разрабатывать методы стабилизации термостойких полимеров и заниматься вопросами строительства корпуса «Стабилизации полимеров» (где ныне размещаются Институт химической физики им. Н. Н. Семенова РАН и Институт биохимической физики им. Н. М. Эмануэля РАН).
Вместо Институтской библиотеки я стал часто посещать Ленинскую библиотеку, где можно было находить важную для меня информацию, касающеюся всех естественных наук. Замечу, что посещение Ленинской библиотеки оправдало мое решение о переезде в Москву из Уфы, где я, работая со своим замечательным учителем академиком Сагидом Рауфовичем Рафиком, был одним из первых организаторов химической науки в возрожденном Башкирском филиале АНСССР.
К изучению вопросов образования Солнечной системы я приступил где-то в 1970 году. Мне удалось сформулировать оригинальную концепцию (гипотезу) образования планетных и спутниковых систем. Моя модель предполагала существование, ранее не описанных, длительных физико – химических стадий формирования планет и их спутников. Эта модель впервые обращала внимание на то обстоятельство, что планеты формировались, практически, не одновременно (как это предполагали существующие модели, учитывающие, прежде всего, гравитационные и магнитогидродинамические взаимодействия), а в течение продолжительного времени. Аналогом моей модели стало явление образования периодических структур В химических системах, известное со времен Р. Бойля, и детально описанное Р. Лизегангом в 1897 году. Явление было объяснено Вильгельмом Фридрихом Оствальдом на основе существования пересыщения в системах.
Таким образом, явление Р. Лизеганга послужило прообразом моей модели образования планетных и спутниковых систем. Короче говора, я имел смелость распространить механизм пространственно-временной конденсации вещества, наблюдаемой в земных условиях, на масштабы Солнечной системы (в дальнейшем, и на масштабы галактик).
В начале 1971 года я подготовил первый черновой вариант маленькой работы, который обсудил с академиком Н.Н. Семеновым. Николай Николаевич хорошо знал о явлении Р. Лизеганга и все сразу понял. Он даже впоследствии сказал мне: «Я, на Вашем месте, занялся бы только этой проблемой и получил бы высшую научную награду …». Если память мне не изменяет, весной 1976 года я попросил академика Н.М. Эмануэля представить работу для публикации в Докладах Академии наук. Однако Николай Маркович задумался и сказал, что сделать это ему неудобно, поскольку он неспециалист в области космогонии. Он предложил мне подняться этажом выше в квартиру академика Якова Борисовича Зельдовича, который хорошо понимал подобные вопросы. Так я первый раз встретился с академиком Зельдовичем. Яков Борисович сразу взял ручку, бумагу и стал смотреть справочники и энциклопедии, проводя количественные оценки. Здесь я сразу понял, что в отличие многих других ученых, он умеет результативно работать. Беседа закончилась тем, что Яков Борисович одобрил работу, сказав «а почему бы и нет!», И предложил мне показать рукопись профессору Рашиду Алиевичу Сюняеву (ныне, известному академику). Встреча с Рашидом Алиевичем также вселила надежду, что я нахожусь на правильном пути.
По рекомендации коллег я обсудил работу с известным космогонистом профессором Виктором Сергеевичем Сафроновым, который пообещал «не мешать мне». Из беседы с этим известным ученым я еще раз осознал, что в «советской науке» , прежде всего, действует принцип: не допустить конкурента и всеми силами сохранить свое «лидирующее» положение в «собственной» области исследования. Искренность Виктора Сергеевича и его снисходительность были очень важны для меня в то время.
По рекомендации Якова Борисовича, я стал общаться с Борисом Юльевичем Левиным – Главным редактором журнала «Письма в« Астрономический журнал ». Вопрос стоял о публикации статьи. Мы систематически разговаривали с этим уважаемым профессором в течение двух – трех месяцев, и я бы сказал, – даже сдружились. В конце концов, я спросил Бориса Юльевича: «Будете печатать?». Ответ был: «Нет!». «А почему?» – Был мой вопрос. Ответ: «То, что Вы написали, для меня китайская грамота». После всего этого я понял, что кто-то из старших коллег затягивает решение о публикации работы. Поскольку я ранее попадал в подобные ситуации, мне пришлось срочно подготовить препринт и опубликовать его в Издательстве Института, в котором я работал. Приоритет был обеспечен 28 февраля 1977 года. http://creatacad.org/?id=24&lng=eng . Это получилось весьма кстати, поскольку через 10 дней Американская летающая обсерватория открыла кольца Урана, существование которых предполагала моя модель.
Не получив реальную поддержку в Академии наук, я стал пытаться опубликовать работу за рубежом. Разумеется, это было непросто, поскольку необходимо было получить одобрение ученых и администраторов Института для посылки работы за рубеж. В этом вопросе мне оказывал неоценимую помощь Ученый секретарь Института доктор физико-математических наук Сергей Алексеевич Цыганов, а также и другие коллеги, от которых зависело разрешение на отправку почты за границу. Работа последовательно направлялась во многие известные научные журналы и была просмотрена несколькими видными астрономами Европейских стран. Ответы, примерно, были такими: очень интересно, однако, статью следует публиковать в журналах специального профиля. Хотя, замечу, что рецензенты Американского журнала «Science» дали рекомендации на опубликование работы. Однако от этого мне пришлось отказаться, поскольку работа была уже принята журналом « The Moon and the Planets».
Осенью 1977 года, несмотря на недоброжелательное отношение некоторых партийных деятелей и администраторов Института, мне удалось вылететь в США для чтения лекций и ознакомления с новым исследованиями в области стабилизации полимеров. В Национальной академии наук США мне сказали, что я один из немногих ученых из СССР, «которого все хотят видеть» и что я могу летать по Америке, как мне хочется, независимо от намеченной программы. Так я оказался в Сан-Диего (Калифорния) в гостях у знаменитого профессора Густава Аррениуса (Густав Аррениус, Член Шведской Королевской Академии). Густав весьма одобрительно отнесся к моей работе, несмотря то, что он вместе с профессором Ханнесом Альвеном ( Hannes Alfven, создатель магнитогидродинамики, Нобелевский лауреат) незадолго до моего приезда опубликовали обстоятельную монографию, в которой развивали свою магнитогидродинамическую теорию образования Солнечной системы.
В Сан-Диего я доложил свои результаты на семинарах в присутствии профессора Гарольда Юри (Harold Ury, Нобелевский лауреат, открывший дейтерий, автор известных работ о происхождении жизни) и обсудил интересующие меня вопросы со многими коллегами. В целом тогда я ощутил дружескую поддержку крупных научных школ – школ Сванте Аррениуса, Эрнеста Резерфорда, Ханнеса Альвена и других. Несомненно, этому способствовал Густав Аррениус, который пользовался большим авторитетом и близко общался с представителями этих знаменитых школ. Результат моего пребывания в Сан-Диего проявился, практически, мгновенно. Журнал «Луна и планеты», где главными редакторами были Х. Альвен, Г. Юри и З. Копал, опубликовал работу без каких-либо изменений (без учета правил, принятых в редакции). Замечу, что ранее свою работу я обсуждал в Пражской обсерватории, которую часто посещал астроном профессор Зденек Копал ( Зденек Копал ). http://creatacad.org/?id=22&lng=eng .
В целом пришлось пройти длинный тернистый путь, чтобы опубликовать статью. И это все происходило, несмотря на то, что к этому времени я уже выполнил серьезные исследования в области химии полимеров и внедрил в промышленность оригинальные технологии, оцениваемые крупными экономическими эффектами. К тому же, я заведовал Лабораторией в знаменитом Академическом Институте. Трудности, касающиеся продвижения моих изысканий в области физико-химической космогонии (как и в области термодинамики эволюции) в нашей стране, несомненно, были связаны с некой «скрытой коррупцией», в которой участвовали «ученые» – администраторы. Помню, что профессор Николай Альфредович Платэ (впоследствии, Вице-президент АНСССР), стараясь предостеречь меня от неприятностей, советовал «не заниматься исследованиями в области космогонии».
Однако уже в 1978 году мое скромное начинание было оценено физиками и химиками и в нашей стране. Работу приветствовали Ректор МВТУ им. Н.Э. Баумана, академик Георгий Александрович Николаев, профессора Ю. А. Ершов, В. И. Лощилов, В.П. Будтов, Е.Т. Денисов, Г.В. Королев, Ю.Б. Монаков, В. П. Казаков, В.М. Фролов и многие другие. Молодой мой коллега (ныне, профессор) Е.Б. Брун выполнил большой объем теоретических исследований, обосновывающих мою модель. Научный сотрудник В.Н. Горшенев провел эксперименты для наглядного подтверждения некоторых предположений. Знаменитый член Английского Королевского общества Кеннет Денбиг ( Кеннет Денби , F . R . S .), автор всемирно известных учебников и монографий в области физической химии, написал, что моя статья привела его «в неописуемый восторг». Первый мой учитель физико-химик академик М.И. Усанович, автор известной теории кислот и оснований, сказал, что он с радостью «променял» бы все свои работы на мою маленькую статью. Академик Ю. С. Липатов, будучи прекрасным физико – химиком, высоко оценивал мои исследования. Академик Роальд Зиннурович Сагдеев также приветствовал мою гипотезу. Были и другие похвалы.
В 1988 году я опубликовал монографию, некоторые разделы которой были посвящены предложенному механизму образования планетных и спутниковых систем. ( Г. П. Гладышев «Термодинамика и макрокинетика природных иерархических процессов», М:. Наука, 1988 . – 287 с. ). Несмотря на наличие запросов о желательной публикации перевода монографии на английский язык, известные мне «ученые» – администраторы воспрепятствовали этому.
В целом сложилась противоречивая ситуация, при которой многие астрономы не принимали и не осознавали обсуждаемую модель, тогда как многие физико – химики ее приветствовали. Постепенно мои доброжелатели и коллеги уходили из жизни и ситуация не менялась. Однако спустя два десятилетия, начиная с конца 90-х годов прошлого века, появилась «призрачная» надежда, касающаяся возможности достоверного определения строения экзопланетных систем и разумности моей модели. В последние годы проведены сравнительно обстоятельные исследования многих экзопланетных систем. Обнаружено, что (см., например, – в ряде случаев распределение планет в подобных системах сравнительно хорошо подчиняется закону Тициуса Боде. (C . Ловис , и др. др. . Август 13, 2010). HTTP : / / WWW . ESO . орг / общественные / архивы / -релизы / sciencepapers / ESO 1035 / ESO 1035. PDF . Это означает, что гипотеза получила новые весомые доказательства. Хотя в дальнейшем необходимо узнать, как быстро эволюционируют обнаруживаемые протоэкзопланетные системы. В настоящее время даже для Солнечной системы такие обоснованные данные не существуют. Возможно, оценка скорости эволюции экзопланетных систем, будет служить еще одним серьезным доказательством модели. Когда это случиться, сказать трудно. Но это, я полагаю, должно произойти.
21 декабря 2011 года.
gladyshevevolution 